Владимирский централ Известные узники Владимирского Централа  
AminPRO
Карта сайта / Главная / Исторические тайны /


     Хороша ль, плоха ли весть,- докладай мне все как есть!
     Лучше  горькая,  но правда,  чем  приятная,  но лесть!
     Только если  энта весть  снова будет  -  не Бог весть,
     Ты  за  эдакую  правду  лет  на  десять  можешь сесть!..

                                                 Л.Филатов

Каторжная тюрьма. Крытка. Пересылка. Централ. Как только не именовали в народе этот самый известный в России казенный дом. Кто здесь только ни сидел: воры и убийцы, революционеры и белогвардейцы, поэты и шпионы, военнопленные и артисты. Самая знаменитая тюрьма России всегда считалась элитной. Не зря у нас говорят, что историю России можно изучить по биографиям ее заключенных. На заброшенном кладбище память о них давно уже стерлась, вот только стены, туго обтянутые колючкой, хранят свои вековые тайны - секреты и легенды Владимирского централа. За этими стенами живет эпоха. Закрытая, спрятанная от чужих глаз история десятилетий жизни страны. Здесь редко шутят, будто боясь вспугнуть тюремное привидение. Этот призрак невидим постороннему взору, но, говорят, его можно услышать как бой часов, или почувствовать - как прикосновение другой эпохи.

   Статьи близкие по теме: 
   ----------------------------------------------------------------------
   Тайны и пророчество примет Конца Света
   Благодатный огонь накануне Пасхи
   Поиски Ноева Ковчега - версии, артефакты
   История обретения иконы Иверская Божья Матерь с горы Афон (Вратарница) и почему нам нельзя ее потерять
   Корень Мамврийского дуба дал росток
   ----------------------------------------------------------------------

Официальный день рождения тюрьмы - 5 апреля 1781 года. Владимирский централ начали строить прямо на дороге - знаменитой Владимирке, по которой тысячами следовали из Москвы в Сибирь каторжники, позвякивая тяжелыми кандалами. Строительство Централа заняло всего два года. Екатерина II, по чьему указу и строилось заведение, лично подписала устав по надзору. Спустя каких-то полвека, уже при Николае I Романове был сформирован так называемый арестантский полк, специально для охраны и защиты тюрьмы. А еще через 20 лет, во второй половине XIX века Владимирский централ принимал первых политических заключенных. Михаил Фрунзе Заключенные участники польского восстания начали поступать в Централ в 1863-ем году.

Позднее, уже в начале XX-го века к политическим заключенным можно было отнести взбунтовавшихся кронштадтских матросов, революционеров Фрунзе и Гусева, а также нескольких террористов-одиночек, замысливших убийство царя. Кормили «политических» весьма сносно: пюре, бульон, котлеты, компот, чай и килограмм хлеба в день. Но при этом тюрьма славилась самыми строгими мерами содержания и жестоким отношением к заключенным. Ведь сюда, как на пересылку, еще более века назад привозили приговоренных к смерти. Да и сейчас здесь ждут отправки по этапу пожизненно заключенные. Для многих из них что сегодня, а что и сто лет назад, Владимирский централ, как это ни странно, последний глоток свободы, последний шанс. Шанс сбежать…

Попыток было много, заключенные пилили решетки, разбирали стены. Правда, больше было легенд о «великих побегах», которые сочиняли и зеки, и надсмотрщики. Кстати, один из охранников тюрьмы, сопровождавшей меня по ее коридорам и подземельям, выдвинул интересную теорию:
- Вы знаете, каждый заключенный должен иметь мечту о побеге. Если он ее потеряет, эту мечту, то он становится агрессивным для окружающих и надзирателей. Вот видите, какая философия! В ней есть какое-то рациональное зерно. Памятник Михаилу Фрунзе на площади Фрунзе в г. Владимир напротив Централа Владимирский централ, государева тюрьма, - это тоже история побегов. Первый побег был совершен, вы можете себе представить, в 1805 году!

По официальной статистике, ни одного удачного побега из Владимирского централа не было. Исключение может составить разве что история Михаила Фрунзе. Будущий создатель Красной армии и герой Гражданской войны, попавший в централ за вооруженное нападение на полицейского, из Владимира убежал. Памятник Михаилу Фрунзе на некрополе Красной площади Так родилась первая легенда Централа. Сокамерник Фрунзе, революционер Скобейников, в своей книге, опубликованной в 1926-ом году (один из первых примеров революционного пиара?), писал о том, что подкупленный надзиратель, большой любитель выпить, должен был дать Фрунзе знак о побеге, но уснул. А тот уже решетки подпилил. Тем не менее, как уверял Скоробейников, Фрунзе все же сбежал, правда, из здания суда на Соборной площади.

Еще одна легенда Централа - убийства заключенных. По слухам их расстреливали ночью в сырых подвалах тюрьмы. Трупы заворачивали в старые простыни и выбрасывали за ограду городского кладбища. Правда, официальной информации на этот счет нет. Часть архивных документов, относящихся к 30-40-м годам прошлого века, исчезла, а устных свидетельств так и не было найдено.

Анатолий Судоплатов, известный российский историк, сын генерала НКВД Павда Судоплатова, также сидевшего в этих стенах, уверял меня:
Павел Судоплатов генерал МВД - Во Владимирском централе не приводились в исполнение смертные приговоры, не приводились. Во всяком случае, в пятидесятые годы. Были смертные приговоры по событиям в Муроме - тогда были массовые беспорядки в 1961 году, с жертвами и были вынесены несколько смертных приговоров, но они были приведены в исполнение в соседнем корпусе - в первой Владимирской тюрьме.

Сотрудники Владимирского централа и сегодня предпочитают обходить молчанием белые пятна истории Централа. Но это не их вина. Совсем недавно удалось документально подтвердить хотя бы весь список узников! А это было сделать не так-то просто, учитывая, что, например, в 1952 году, Централ разместил у себя 32 номерных зека. У вновь прибывших заключенных были только номера. Ни фамилий, ни должностей заключенных не знал никто, кроме начальника тюрьмы России номер один. Список был, как говорят, в единственном экземпляре. Сталин хранил его в своем рабочем столе…

В списке узников в «железной маске» оказались в те годы почти целиком члены правительств стран Балтии, в основном - литовцы. А так же венгерские коммунисты, осужденные за шпионаж в пользу Англии, брат Серго Орджоникидзе - Константин Константинович, сестра жены Иосифа Сталина - Анна и ее двоюродная сестра. Итого 32 человека. Постепенно тюрьма по своей голубиной почте узнала имена узников, проведших к этому времени в застенках от 10 до 15 лет. Меньше 25-ти приговоров у этих «специальных» зеков не было…

А самого засекреченного заключенного Владимирского Централа привезли в тюрьму ранним январским утром 1956-го. Ему не был присвоен номер, ему просто изменили фамилию. Новичку были созданы особые условия содержания, в камеру поставили цветы и провели радио. В учетной карточке не были указаны ни дата рождения, ни статья, ни срок, ни профессия. Василий Сталин Только дата ареста и имя - Васильев Василий Павлович. Он был в ватнике, с чемоданчиком в руке, камера для специального гостя была приготовлена заранее. Надзирателям руководство тюрьмы дало строгое указание - с узником не разговаривать! Они только через несколько месяцев узнали, что Вася Васильев - это Василий Сталин…

Василий Иосифович был молчалив, угрюм. О прошлом не вспоминал. В то время своего производства в Централе не было, и Сталина назначили механиком на тюремный хоздвор. Токарем Сталин оказался хорошим. И даже сконструировал особую тележку для перевозки продуктов. В Централе ее используют до сих пор. Жены, бывшие и, как шутил Сталин, «действующая», присылали ему посылки, кто-то даже инструменты провозил в чемоданах. Его уважали все - и заключенные, и сотрудники самого централа. Но в Центр, в Москву, генеральному прокурору Руденко все же было отписано: «За период пребывания в месте заключения Сталин ведет себя вызывающе, злобно, требует для себя особых привилегий, которыми он пользовался при жизни отца». Иначе нельзя было доложить, время было такое…

Строптивостью славилась еще одна знаменитая узница Централа - актриса Зоя Федорова. Она была арестована в декабре 48-го и приговорена к 25-ти годам тюрьмы. В ее учетной карточке было записано - террористка. Во время войны Федорова полюбила американского офицера, от которого и родила дочь. В 1945-ом возлюбленного Федоровой срочно отозвали на родину, а ее арестовали и посадили. Зоя Федорова известная советская актриса По собственным рассказам Федоровой причиной ареста стал подаренный американцем золотой пистолет. Об этом актриса говорила многим сотрудникам тюрьмы, и все они спешили отойти от нее. В те времена любые неслужебные разговоры могли закончиться тюрьмой для самих надзирателей.

Зою Федорову освободили в марте 54 года по личному указанию маршала Георгия Жукова. Но всерьез вернуться на сцену ей так и не удалось. Федорову после отсидки брали сниматься только в маленьких эпизодах. Соседкой Зои Федоровой по камере была знаменитая певица Лидия Русланова. Ее обвинили в организации так называемой «антисоветской группы» после чьей-то очередной анонимки, написанной на имя вождя народа. Сталин разбираться не стал, и Русланову для начала отправили в лагеря на лесоповал. В Централ ее привезли весной 50-го года. Русланова любила петь, пела громко, за что ее часто сопровождали в карцер. Но она продолжала петь, только тихо и забившись в угол собственной камеры. Владимирский централ ценил свою тишину. Говорят, что заключенные могли даже расслышать, как младший инспектор идет в тапочках по льняной дорожке, лежащей в коридоре. Там же висело радио. По нему зеки слушали новости. Слушали внимательно - интеллигенция же сидела!

Лидия Русланова известная исполнительница русских народных песен Но были и воры-рецидивисты, и убийцы, и насильники. С ними хлопот было побольше. Оружия, кстати, у надзирателей не было - просто не разрешалось. «Урки» сидели отдельно от остальных категорий заключенных, но проблем от этого меньше не становилось. Мой собеседник - из пожилых охранников, ветеран Централа…
- Уголовники тогда были дерзкие, что они здесь только творили! Ужас один! Возьмет один ухо себе отрежет и выбросит в форточку. Сам в карцере сидит. Медик из санчасти ухо подобрала и пришила ему. А он опять ухо отрезает. Мы его звали в шутку Пьер Безухое, прозвище дали такое. Сумасшедший он был. А еще цыганенок был - Сулим. Разрежет себе чуть-чуть живот, помню как сейчас, голубя во дворе поймает, ловкий он был. Убьет голубя, кишки вынет, на себя положит и орет. Врач прибегает, а он кричит, притворяется…

Отношения с уголовным миром у политических заключенных складывались довольно мирные. В 30-х и 40-х годах воры в законе могли даже поддержать голодовку, объявленную кем-то из политических арестантов. Позже, особенно в 60-х и 70-х годах, диссиденты предпочитали заниматься иностранными переводами или написанием диссертаций. Уголовники относились к этому тепло, с пониманием. И при этом постоянно поддерживали с политическими контакт. Они были вместе, урки и интеллигенты-контрреволюционеры. Они были против - нет, не режима, а офицеров НКВД…

Еще в 1935 году Владимирский политизолятор был переименован в тюрьму НКВД, а в 40-е стал особой тюрьмой госбезопасности. Наличие кураторов от Лубянки ни у кого не вызывало вопросов. Их работа в то же время и результатов не приносила. Заходили в основном поболтать. Особым любимчиком офицеров НКВД был один из активистов и основателей белого движения Василий Васильевич Шульгин, депутат трех Государственных Дум, писатель и публицист. Во Владимирском Централе он провел неполных восемь лет, с 49-го по 56-ой. После освобождения администрация области просто не знала, что с ним делать. Он так и остался жить во Владимире, в маленькой старой квартире, куда навещать его приезжали Мстислав Ростропович и Илья Глазунов.

Василию Шульгину, так и не отрекшемуся от своих взглядов, не удавалось до конца жизни понять, почему революционный молох, то ли во имя очищения своих же рядов, то ли по чьей-то нелепой ошибке, в одни и те же казематы поместил и его, потомственного аристократа и монархиста, и революционера Сулеймана Азимова из Узбекистана, и члена РСДРП Григория Полежаева, побывавшего во Владимирском централе дважды, и первого лидера советского комсомола Ефима Цейтлина, расстрелянного в 37-ом, и, наконец, доктора Василия Ларина, создавшего кровозаменитель во время войны и спасшего тысячи солдатских жизней. Но время требовало все новых жертв.

На старой фотографии в музее тюрьмы стерто лицо Жана Дупорта, одного из создателей системы политических лагерей в начале 20-х и ставшего в 1937-ом начальником Владимирского Централа. Он приехал сюда из Суздаля, где руководил местным политизолятором с 1925-го года. С намерением создать самую строгую в России тюрьму. В 1938-ом был репрессирован и оказался в камере своего же заведения.

Из камеры Жан Дупорт писал председателю КГБ СССР Шелепину: «Я был арестован, избивался в бериевских кабинетах, но еще хуже для меня было, что оказался в камере с теми сионистами и эсерами, которые сидели в моей же тюрьме». Жан Дупорт в одночасье превратился в обыкновенного уголовника, и теперь, уже сидя в карцере своей же тюрьмы, был вынужден сам отвечать на вопросы заезжих офицеров НКВД. Такая же участь спустя 20 лет постигнет еще одного чекиста - генерала Павла Судоплатова. В послевоенные годы именно он допрашивал в камерах Владимирского централа немецких и японских военнопленных.

Начальник личной охраны Гитлера Раттенхубер Кстати, сидели они отдельно ото всех остальных. В свою очередь, немцев содержали отдельно от генералов японской армии, руководителей религиозного общества «Красная Свастика». Но именитых военнопленных из штаба Гитлера было во много раз больше. Здесь сидел и начальник личной охраны Гитлера Раттенхубер, и фельдмаршал Шернер, и комендант Берлина генерал Вейзлер. Тех, кто выжил в российской тюрьме, в середине 50-х передали согласно договоренности с канцлером Аденауэром в Германию.

А вот ни один из руководителей квантуньской армии, в том числе знаменитый военный полководец Юй И-Джи, до освобождения не дожил. Хоронили их здесь же, на тюремном кладбище. Значительно позже представители японского посольства установили на предполагаемом месте братского захоронения памятник с поименной доской погибших военнопленных. Правда, доску эту кто-то уже украл, и кто здесь похоронен - никому уже не известно. Приезжали как-то японские туристы, интересовались. Надзиратели рассказали то, что осталось в памяти:
- Хоронили их ночью, чтобы никто не видел. В простынях или в одеялах. Тела тогда родственникам не давали. Да и не было у них в СССР родственников.

Иностранцам и «политическим» заключенным разрешалось выписывать любые, естественно, советские газеты, книги, и, наконец, писать самим. Даниил Андреев, получив заслуженную славу уже после смерти, именно во Владимирском Централе, написал «Розу мира». Это произведение удалось спасти, в отличие от рукописей Юлия Даниэля. От него в наследство сыну и жене Ларисе Богораз остались лишь письма и несколько стихотворений.

Судьба этой семьи уникальна. Лариса Богораз после демонстрации протеста против ввода советских войск в Прагу была арестована. Муж - Юлий Даниэль - за повесть «Антиутопия. Говорит Москва» сидел во Владимире. Пилот самолета У-2 Фрэнсис Пауэрс сбитый советской ПВО Лариса Богораз вскоре вновь вышла замуж - за правозащитника и диссидента Анатолия Марченко, по злой иронии судьбы уже отсидевшего во Владимирском Централе в начале 60-х…

Действующий министр в правительстве Израиля Натан Щаранский, еще один знаменитый заключенный Владимирского централа, стал единственным из узников-диссидентов, кто вошел в большую политику. Натану Щаранскому не удалось сохранить ни свои дневники, ни письма. Цензоры Владимирского централа уничтожили все его рукописи.

Некоторым заключенным писать в тюрьме разрешалось. Более того, их рукописи прямиком отправлялись в Кремль. Известно, например, что авиаконструктор Угер готовил в камере централа чертежи знаменитого самолета У-2. Позднее судьба сведет Угера с самым знаменитым пилотом его собственного самолета американским шпионом Фрэнсисом Пауэрсом. Именно в этой тюрьме… Но к тому моменту все научные работы в камерах Владимирского централа будут приостановлены. Смерть Иосифа Сталина в марте 1953-го внесла коррективы, как в жизнь страны, так и в жизнь ее главного казенного дома…

Разведчик-диверсант  Наум Эйтингон, организатор  убийства  Троцкого Разведчик - диверсант Наум Эйтингон, организатор убийства Троцкого, прибыл во Владимирский централ в 57-ом. Через год его соседом по камере стал его же ближайший соратник Павел Судоплатов, заместитель начальника Первого разведывательного главного управления МГБ СССР. Эйтингон и Судоплатов сидели вместе несколько лет. Их специально изолировали от тех заключенных, которые оказались в этой тюрьме по воле самого Судоплатова. Судьба сделала удивительный вираж, правда?

Из воспоминаний Павла Судоплатова: «Голод был нашим постоянным спутником. Достаточно было поглядеть в тусклые глаза заключенных, чтобы убедиться в этом. В день нам разрешалась прогулка от получаса до сорока пяти минут. Туалета в камере не было. Его заменяла параша».

Павел Судоплатов отсидел 10 лет и вышел только в 1968-ом году. Вины своей не признал, с Наумом Эйтингоном продолжал вести дружбу, но вот о тюрьме вспоминать не любил, хотя говорят, что ни с кем из своих бывших подследственных он даже не виделся.

Единственным крупным международным шпионом, которого Судоплатову не удалось допросить, был Фрэнсис Гаррель Пауэрс, пилот самолета У-2, осужденный на 10 лет тюрьмы в мае 1960-го и приехавший отбывать свое наказание сюда же, в Централ. Он сидел…с кем бы вы думали? С Угером! Беседы Пауэрса с сокамерниками тщательным образом прослушивали сотрудники КГБ, создавшие в соседней камере целый оперативный штаб.

В октябре 1962 года Пауэрса увезли в Лефортово. Как выяснилось позднее - менять на советского разведчика Рудольфа Абеля.

Это был один из двух самых знаменитых политических обменов в истории Владимирской пересылки. Следующим героем скандальной международной хроники стал публицист и правозащитник Владимир Буковский, отсидевший в Централе с небольшим перерывом 4 года. В 1976-ом году транзитом через Лефортово Буковский был отправлен в Цюрих, где под покровом ночи произошел его обмен на лидера чилийских коммунистов Луиса Корвалана.

Владимирский централ перестал быть политической тюрьмой в 1978-ом году. В канун московской олимпиады согласно специальному указанию из столицы тюрьма превратилась в исключительно уголовную пересылку. Почти как в самом начале своей истории - при Екатерине II. Но новое время позвало и своих героев…

Средний возраст заключенного Владимирского Централа сегодня - около 30 лет. Политических дискуссий здесь больше не происходит. Песен никто не поет и не разрабатывает конструкции самолетов. Все свободное время осужденные пытаются провести, изучая интернет и молясь за сокращение своих сроков…

Иподиакон Павел, он же Павел Петров, староста Храма Святого Николая чудотворца, служит в тюрьме уже 4 года. Он ведет службы, венчает, крестит, беседует. Исповедовать не имеет права. Павел пришел в тюрьму сам. Сделав официальное признание властям в своих прегрешениях, сразу же был отпущен домой - решили, что сумасшедший. Когда же начали проверять его слова, поспешили Павла вернуть обратно, в тюрьму. Приговор - 24 года. Он занимался вымогательством, насиловал, грабил. О его «послужном списке» даже надзиратели предпочитают не говорить…

У каждого времени свой герой. У каждого времени своя память. Здесь это чувствуется особенно четко. И зарекаться здесь не надо ни от чего. На центральной площади города, если оглядеться по сторонам, под рукой окажется все, что нам в жизни, увы, иногда приходится проходить. Здесь и роддом, и школа неподалеку, академия МВД, прокуратура и суд, тюрьма, и психушка и, наконец, кладбище. Маленькая страна на одном квадратном километре - написанная за решеткой история 20 века…

Владимирский централ Владимирский централ Владимирский централ Владимирский централ Владимирский централ Владимирский централ





вверх



Карта сайта
Обратная связь