С 1564 по 1581 год Александрова слобода – политическая и,
     как хотелось думать Ивану, духовная столица Московии.
    

Основание царской резиденции

Точные обстоятельства создания и построения дворца в Александровской слободе неизвестны. В 1505 году местечко Кушниково покупается великим князем «для прохлады». Вероятно, резиденция понадобилась великому князю лишь для отдыха «в поездках по подмосковным монастырям». Далее в одном из документом Троице-Сергиева монастыря говорится, что "в лето 7022 (1513) священа была декабря 11 церковь Покрова… в Новом селе Александровском, тогда ж Великий князь (Василий III) и в двор вшел". То есть к декабрю 1513 года все было закончено. А когда начато, что именно построено в первый строительный период – этого мы ничего пока не знаем.

   Статьи близкие по теме: 
   ----------------------------------------------------------------------
   Анастасия Романовна и Иван Грозный
   Мария Темрюковна - бояре таких цариц не видели
   Марфа Собакина самый странный брак Ивана Грозного
   Анна Колтовская против реформ Грозного
   Мария Нагая мать младшего царевича Дмитрия
   История библиотеки Ивана Грозного
   Папский легат Антонио Поссевино - представитель Ватикана в России времен Ивана Грозного и Великой смуты
   Малюта Скуратов (он же Бельский Григорий Лукьянович) начальник первой секретной службы на Руси
   Тайные страницы истории Александровской Слободы
   Вероятная гипотеза смерти второго сына Ивана Грозного - царевича Ивана
   Федор Иванович - последствия семейных разборок с сыновьями Грозного
   Гибель старшего сына Ивана Грозного царевича Дмитрия
   Знаменитый юродивый Василий Блаженный и средневековая Русь
   Максим Грек
   Храм Василия Блаженного в Москве
   Как Василий III Иванович решал литовский вопрос и куда отвезли псковский вечевой колокол
   Соломония Сабурова и ее тайна о рождении старшего брата Ивана Грозного
   Как Елена Глинская оказалась на московском престоле
   Москва, Кремль
   Исторический некрополь Архангельского собора
   ----------------------------------------------------------------------

К вопросу о строительстве мы еще вернемся. Пока нам важно понять – зачем? «Для прохлады»? Конечно, нет. Один из историков глубоко верно назвал Александровскую слободу «первой императорской резиденцией» в истории России. Ключевое слово тут – «императорская». Что оно означает? Искони князья русские должны были делить власть с кем-то. В древнейший период приходилось считаться с общиной. Попытки отделить свою резиденцию от общины (Рюриково городище и Новгород, Боголюбово и Владимир) ни к чему не приводили, тем более, что князья и не решались внутренне признать себя суверенными, зачем-то полагая своими сюзеренами византийских императоров. С монгольского времени общины, естественно, отходят на второй план, и верховным сюзереном русских князей становится монгольский хан. Но в 15-м веке все постепенно меняется. В 1480 году Иван III демонстративно разрывает отношения вассалитета с Золотой Ордой, и, хотя князья еще очень долго должны были выказывать подчеркнутое уважение Крымскому ханству, все понимали, что это уже игра. С другой стороны, в 15-м столетии гением Ивана III разрушается как удельная, так и общинная система. Великий князь московский остается один на один с властью. И он понимает, что этот новый статус надо как-то закрепить.

Было два способа. Первый – назваться «царем», то есть «кесарем», императором. Василия III (да уже и Ивана III) льстецы упорно называли "государем государь", что есть калька с персидского "царь царей", или, попросту, «император», но официально этот титул решился принять только Иван Грозный. Второй способ – создать себе императорскую резиденцию. То есть пункт власти, отделенный как от старых общин, так и от прежних городов, где даже камни впитали в себя память об удельном прошлом. Новый дворец – с чистого листа. Такой шаг дался бы психологически проще, чем смена титула. С него и решил начать Василий. А за образец принял, как нам кажется, татарского хана и его Гюлистан, поскольку именно «императору Тартарии», как сказал бы европеец, подражали князья Московии, а вовсе не императорам Запада – об их жизни они, во-первых, знали мало, во-вторых, после краха Византии там никто нашим князьям и не внушал особого уважения. Таковы были истинные причины построения действительно императорской резиденции для правителя, который еще не решился назвать себя императором.

Мы очень мало знаем о том, как жил Василий в своей резиденции. После его смерти в 1533 году она оказалась на время не нужна. Стране было не до великих дел. Елены Глинской, матери Ивана Грозного, Россия стала терять геополитическое пространство, проигрывая позицию за позицией осколкам Орды, Казанскому и Крымскому ханствам. Но, как только Иван IV подрос и возмужал, ему очень даже пригодилась резиденция отца. До учреждения опричнины (1565) он побывал в Слободе 11 раз. Пока это «использование» Слободы не отличалось от такового при его отце. Иван провозгласил себя царем (1547), позиционировал себя как наследник власти ханов Золотой Орды, завоевав Казань (1552) и Астрахань (1556). Конечно, количество должно было перейти в качество. Конечно, временная, загородная резиденция должна была превратиться в постоянную столицу. И это случилось вместе с утверждением опричнины, этим самым загадочным, и в то же время глубоко логичным, поступком царя.

Слобода – столица «Русской Орды»?

Сразу после того, как Иван принял титул царя, по стране прокатилась волна народных волнений. Народ боялся, что «настоящий» царь, крымский хан, теперь пойдет на Россию войной. Вспомним, как много позже Бориса Годунова чуть не растерзали, заподозрив, что он навел крымцев на столицу. Крыма боялись панически, им пугали детей. Иван подавил восстания, но осадок остался у обеих сторон.

После покорения Астрахани в общем-то свершилось то, чего боялся народ. Организованный против России единый исламский фронт поставил задачу не допустить экспансии Руси до размеров Золотой Орды. Но именно эту цель и ставил Иван. И он понял, что нужно собрать силы в кулак. Для победы же над внешним врагом необходимо прежде одолеть внутреннего - тех, кто тайно служит Крымскому хану. Тех, кто не в состоянии понять замыслов царя, и толкует о каких-то «православных ценностях», когда надо четко и прагматично «делать империю» на востоке. Наконец, необходимо взять деньги у тех, у кого они есть, но – не дают.

3 декабря 1564 года Иван отправился на богомолье, но зачем-то захватил с собой драгоценности, а слугам приказал взять семьи. Прибыв через Троицкий монастырь в Александрову слободу, он посылает оттуда две грамоты в Москву. Их смысл – «бояре, служилые, священники мне изменили, я покидаю царство. На простой люд обиды не держу». Через некоторое время к царю из Москвы пришла делегация – «вернись на трон». Царь согласился при условии, что ему позволят учредить опричнину. В феврале 1565 года царь воротился в столицу, где и сформулировал свои требования.

Хотя термин «опричнина» явно новый, как ни странно, обе стороны, кажется, прекрасно понимают, о чем речь. Мнение историков, и прежде всего Ключевского, о том, что термин, напротив, старый, архаичный, и взят был из удельного периода, вряд ли выдерживает критики. Так, читаем у Ключевского: «Не царь Иван выдумал это слово, заимствованное из старого удельного языка. В удельное время так назывались особые выделенные владения, преимущественно те, которые отдавались в полную собственность княгиням-вдовам, в отличие от данных в пожизненное пользование, от прожитков». На самом деле земли, которые шли за княгинями как приданое, князья оформляли себе в управление как так называемые купли, которые потом, после смерти княгини, по закону должны были возвращаться в ее род, но фактически оставались у князя как полулегальное владение, лишь через полстолетия и более переходя в его собственность.

Так в чем же была суть опричнины по мнению современников? "А учинити ему на своем государьстве себе опришнину, двор ему себе и на весь свой обиход учинити особной, а бояр и околничих и дворецкого и казначеев и дьяков и всяких приказных людей, да и дворян и детей боярских и столников и стряпчих и жилцов учинити себе особно; и на дворцех, на Сытном и на Кормовом и на Хлебенном, учинити клюшников и подклюшников и сытников и поваров и хлебников, да и всяких мастеров и конюхов и псарей и всяких дворовых людей на всякой обиход, да и стрелцов приговорил учинити себе особно". То есть - речь шла о разделении страны на две части. Одна подчинялась лично царю, и только другая оставалась в управлении по старой схеме (царь правил ею совместно с органами боярского управления). Сам термин "опричнина" выводится от слова "опричь", которое обычно переводят как «кроме», хотя более точный перевод – "помимо".

Список того, что царь хочет взять себе, в опричнину, видимо, был готов заранее. В него вошли лучшие земли, самые богатые области, а там, где неудобно оказалось взять в опричнину весь город (скажем, Москву), ее делили на две части (что, кстати, было в русских традициях еще с 14-го века). Но вот что странно. Восток, только что завоеванный, и очень богатый, в опричнину не вошел. Таким образом, представление, будто для попадания в опричнину регион должен всего лишь отличаться богатством, неверно. Очевидно, критерий был совсем другой. По мнению царя, опричнина должна была исцелить нравы. Изжить местечковость старой Руси, слабой Руси, Руси удельной, и насадить в народе, но прежде всего в правящем классе, новую, имперскую идеологию. Образцом для такой идеологии, возможно, стала Золотая Орда. Отсюда понятно, что на бывших землях Орды исправлять, собственно, было нечего – недавние обитатели Улуса Джучи (это более верное название Золотой Орды) были морально уже готовыми жителями будущей империи. Стариной болела именно Русь, в которой "вера есть, а правды нет". Эти слова – из тогда же написанной повести «О Магомете, Султане турецком». Ее читал Иван, это известно точно, а в ней идеальным правителем выведен как раз повелитель Османской империи, последний же император Византии изображен презренным слабаком. «Ну, коли правды нет, то нет и веры» - тоже оттуда. Значит, не в то верим, и православие – «не та» религия? Это крайне важно: храмом «правильной» веры и стала Александрова слобода.

Еще более радикально эта мысль подтверждается тем фактом, что во главе земщины, то есть всего, что осталось от опричнины, поставлен был ни кто иной, как бывший казанский царь Едигер, крещеный в Симеона! Таким образом, управлять той частью страны, где «нравы» выдерживали хоть какую-то критику, по мнению царя, Иван поручил тому, кто уж точно эти нравы не испортил бы.

С 1564 по 1581 год Александрова слобода – политическая, и, как хотелось думать Ивану, духовная столица Московии. Во всяком случае, царь практически не покидает свою новую резиденцию. Но за эти годы случалось всякое, и, конечно, настроение тех, кто вместе с царем заседал в Александровском дворце, как и сам состав приближенных, менялись не раз. Но что именно там происходило на самом деле, мы не знаем.

А Таубе и Крузе рассказывают, что "после того, как царь кончает еду, редко пропускает он день, чтобы не пойти в застенок… Заставляет он в своем присутствии пытать или даже мучить до смерти безо всякой причины…" В общем-то, набор штампов. Откройте западное описание любого «плохого» правителя, будь то политический противник в Европе, или пуще того «зверь из Азии» вроде турецкого султана – ну, точно такое же поведение. Тем не менее, современные историки, развивая мысли Таубе и Крузе, и словно соревнуясь с ними, пишут о том, что в Александровой слободе Иван устроил нечто вроде кровавого монастыря, точнее, пародии на монастырь. Отечественные историки описывают: "В этой берлоге царь устроил дикую пародию монастыря, подобрал три сотни самых отъявленных опричников, которые составили братию, сам принял звание игумена, а князя Аф. Вяземского облек в сан келаря, покрыл этих штатных разбойников монашескими скуфейками, черными рясами, сочинил для них общежительный устав, сам с царевичами по утрам лазил на колокольню звонить к заутрене, в церкви читал и пел на клиросе и клал такие земные поклоны, что со лба его не сходили кровоподтеки. После обедни за трапезой, когда веселая братия объедалась и опивалась, царь за аналоем читал поучения отцов церкви о посте и воздержании, потом одиноко обедал сам, после обеда любил говорить о законе, дремал или шел в застенок присутствовать при пытке заподозренных".

Данных, свидетельствующих о том, что Грозный так поступал - нет! Иностранцы при всей своей нелюбви к стране и ее правителю говорят лишь о том, что "он, великий князь, образовал из опричников… свое особое братство… Живя в Александровском дворце, словно в каком-нибудь застенке, он обычно одевает куколь, черное и мрачное монашеское одеяние… Всех их он называет братией, также и они называют великого князя не иным именем, как брат". Собственно, вот правда, но где тут «служба кабаку»?

Другое дело, что у нас есть основания подозревать – православными обитатели Слободы, включая самого царя, оставались только для внешнего наблюдателя. Внутри они приняли какую-то другую религию. Какую именно, сказать невозможно, но достаточно посмотреть на фрески в личной молельне Ивана, чтобы понять: его вера имела мало общего с верой народа, поскольку эти фрески радикально отличались от всего массива тогдашнего церковного искусства. Не факт даже, что и эти фрески были пределом тайны. Не исламом ли была та новая религия, которую приняли царь и его окружение? Магомет-султан как идеал справедливого государя, отсутствие правды и веры (прямой упрек православию, не сумевшему сплотить страну), наконец, свидетельство современника, к сожалению, им не расшифрованное – «еще немного, и москвичи будут ходить в чалмах»? Не будем развивать эту тему за отсутствием явных свидетельств.

Но вернемся к середине 16-го века. За стенами Александровской крепости кипела реальная жизнь, и она часто вступала в противоречие с политическими конструкциями, сложившимися в голове Ивана. Через 7 лет после переезда столицы в Александров, крымский хан Девлет Гирей, сжег Москву, и показал Ивану, кто в доме хозяин. Опричные войска оказались неспособны оказать сопротивление просто потому, что у них, воспитанных на пиетете ко всему восточному, на истинного правителя Востока просто не поднялась рука. Иван является послам Девлета в заплатанной рогоже, и говорит - "Ваш царь меня, Ивашку, до бедности довел, нечего царю дать". В разговоре с послами крымского хана Иван - уже не царь! Он им станет, едва послы уедут, но сказать им это в глаза он не решается!

Правда, Девлет-Гирея удалось разбить в битве у Молодей уже в следующем 1572 году. Естественно, не силами опричников, а руками людей светских, не страдающих комплексом страха перед восточными воинами. В том же 1572 году Иван распускает опричнину. Однако, не уезжает из Слободы.

30 октября 1575 года Иван отказывается от власти, и в Успенском соборе московского кремля коронуют настоящего потомка Чингиз-хана, то есть человека, статус которого на Востоке еще выше, чем у турка Магомета (хотя не выше, чем у чингизидов из Крыма, Гиреев). Саин-Булат, правнук последнего большеордынского хана Ахмата, прежде сидел на троне вассального царства Касимовского. В 1573 году он зачем-то принимает крещение под именем Симеон, хотя знает, что теряет право на престол в Касимове. Очевидно, замысел сделать его русским царем пришел Ивану уже через год после Молодей и роспуска опричнины, но на психологическую подготовку бояр еще требовалось время. Наконец, в Успенском соборе Симеона Бекбулатовича провозглашают "царем и великим князем Всея Руси, великим князем Тверским" (последнее очень говорящая деталь: Тверь в глазах Ивана была центром зла, оплотом проклятой удельной старины). Иван же стал называть себя "холопом Ивашкой". Но показательно, что власть «холопа» почему-то продолжала распространяться на земли бывшего Казанского ханства, где Иван сохранял титул царя. Скорее всего, Иван побоялся, что, оказавшись под властью настоящего чингизида, казанцы пожалуй воспрянут духом, подобьют Симеона на восстание.

Правление Симеона продолжалось 11 месяцев, после чего Иван смещает его, щедро награждает Тверью и Торжком (а вовсе не "ссылает в Тверь", как пишут даже серьезные ученые), где Симеон и умирает аж в 1616 году, приняв перед смертью монашество. Так или иначе, Русь была целый год под номинальной властью чингизида. За это время экономика страны отнюдь не рванула вперед, небеса не излили елея на «благодатную землю», и вообще не произошло ничего такого, на что, может быть, в тайне своих мистических грез рассчитывал Иван. Этим, а также недовольством народа, и объясняется смещение с престола Бекбулатовича. После чего Иоанн, как свидетельствуют историки, впал в еще большую тоску: модель «новой империи, новой Орды» трещала по швам.

Как бы по инерции Иван продолжал жить в слободе, хотя и без своих опричников, как и без чингизидов. В 1578 году в Слободе открывается вторая на Руси, после московской, типография. На тот момент она была, впрочем, единственной: знаменитый Иван Федоров, заведший первым «друкарню» в Москве, не выдержал боярского и клерикального притеснения, и сбежал во Львов. Царь хотел его удержать, но даже царю это не удалось. Развлекаясь хоть чем-то от тоски, царь повторил опыт в Слободе.

19 ноября 1581 года царь убивает в Слободе своего сына, Ивана Ивановича. Что заставило Иоанна прикончить единственного сносного своего наследника, или же это была и в самом деле трагическая случайность, подстроенная, может быть, ненавидевшими царя боярами, мы толком не знаем. Факт, что как бы воспылав отвращением к Слободе, Иван тут же ее покидает, что одновременно означает признание царем полного краха собственных планов. Три года жизни, наполненные хворями, завершаются кончиной царя в 1584 году, как доказано, от отравления. Его могли отравить те же люди, что подстроили убийство Ивана Ивановича. Очень показательно, что от отравления ртутью (а Иван был отравлен именно ртутью) умирают как раз ЧЕРЕЗ ТРИ-ЧЕТЫРЕ ГОДА после принятия в организм яда, то есть яд Ивану дали именно в год "убийства" сына! После его кончины недруги восторжествовали: на трон сел хоть и сын Ивана, Федор, но его полная противоположность: тихий, набожный, слабоумный, прекрасный материал для манипуляций. В Александровой слободе наступает запустение.

Вероятно, отъезд царя сопровождался актами грабежей и погромами. Мы можем об этом судить очень косвенно по кладу, найденному на территории города Александрова, зарытому в начале 1580-х годов. Как известно, клады зарывали в виду противника, но в начале 80-х годов 16 века никакой внешней войны в Слободе вроде бы не было. Зато было другое событие, отъезд царя, и, вероятно, у кого-то из-за этого очень здорово испортилась жизнь. Более того, за кладом этот человек не вернулся.

        Отрывки из очерка
        Евгения Арсюхина и Натальи Андриановой
        2003-2005